Этому высокому худощавому мужчине на вид не больше семидесяти, на самом деле — восемьдесят пять. На вопрос, как ему в столь почтенном возрасте удается сохранить физическую форму и бодрость духа, житель селения Сунжа Пригородного района Леван Сардионович Тулаев отвечает: «Люблю работать на свежем воздухе — в огороде возиться, по хозяйству что— то делать…». Вот уж действительно — универсальный секрет долголетия…

Но годы все равно берут свое. Проблемы со зрением, боли в суставах (ревматизм дает о себе знать)… И, конечно же, последствия ранений: ведь Леван Тулаев — ветеран Великой Отечественной войны. На фронт он ушел 18-летним парнишкой. Из родного грузинского селения Трех путь ему предстоял в далекий город Курск — в самое пекло войны. Но прежде чем попасть на знаменитую Курскую дугу, солдат Леван Тулаев прошел специальные курсы минометчиков, длившиеся ровно месяц. Освоив теоретическую часть нелегкой армейской науки, Леван принялся применять военные навыки на практике. В составе минометного полка рядовой Тулаев лично уничтожал по нескольку десятков фрицев в день. Командование не скрывало удовлетворения тем, как виртуозно владеет вверенным ему орудием необстрелянный осетинский юноша. С орудием, между прочим, приходилось вдоволь повозиться и попотеть: вес минометного ствола достигал 18 килограммов, а опорной плиты — и вовсе 24. Всю эту махину Леван Тулаев таскал на плече в поисках подходящей позиции для обустройства огневой точки. Чтобы фрицев завалить и самому при этом в живых остаться, для установки миномета приходилось рыть достаточно глубокую яму, из которой затем шел прицельный огонь по противнику.
Однако ни глубина вырытой ямы, ни благосклонность Всевышнего не уберегли Левана от двух ранений — на войне как на войне. Первый раз война «пометила» осетинского солдата осколочным ранением в бедро, после чего пришлось с поля боя перебазироваться на больничную койку военного госпиталя. Отдыхать от свиста пуль Левану долго не пришлось — через три недели он уже вновь был в боевом строю. Однако судьба приготовила ему новое испытание. Как-то в самом конце кровопролитного сражения у советских солдат кончились боеприпасы, и наши пошли в штыковую атаку. Левану и его однополчанам быстро удалось смять фашистскую оборону, но этот успех был добыт дорогой ценой: в рукопашном бою один из фрицев изловчился пырнуть ножом щеку Левана.
Мощной струей хлынула кровь, у Левана потемнело в глазах, и он почувствовал, что теряет сознание. Воспользовавшись этим, торжествующий фриц бросился добивать раненого солдата и… наткнулся на штык соратника Левана по оружию. Так однополчанин Левана Тулаева спас его от верной гибели. На память о том эпизоде на щеке Левана Сардионовича остался глубокий шрам. Что ж, как говорится, «шрамы украшают лицо мужчины».
А после Курской дуги была Сталинградская битва… Сегодня, вспоминая о тех годах, Леван Сардионович явно скромничает и упорно не желает называть себя героем.
— Я просто сражался за Родину, — говорит Леван Сардионович. — И за свою малую Родину — грузинское селение Трех, и за родную Осетию, и за великую Россию, и за Советский Союз.
Грузия, Осетия, Россия, СССР… Каждое из этих слов солдат советской армии Леван Тулаев в годы войны носил в своем сердце. Советского Союза уже на карте нет, а Грузия теперь — чужое государство. Мог ли в ту давнюю славную пору Леван Тулаев предположить, что дальнейшие события сложатся именно так?
— Мы вместе били общего врага: русские, грузины, осетины, кабардинцы, — вспоминает Леван Сардионович, — и никто защитников Отечества не делил по национальному признаку.
Отчего вдруг вчерашние собратья по оружию расползлись по национальным квартирам, оказались по разные стороны баррикад? На этот вопрос Леван Тулаев ответа не знает. Он фронтовик, и в политику предпочитает не лезть. Тем более, что очень многое в современных политических диспутах его откровенно раздражает. Например, оголтелая антисталинская истерия.
— С именем Сталина мы шли в атаку, бросались под танки, — говорит Леван Тулаев, — он был нашим знаменем, нашим полководцем и мудрым наставником.
Здоровье Левана Сардионовича сегодня пошаливает. Надо бы в санаторий, но пока ничего не получается.
— Мне говорят: нужны справки, подтверждающие, что у меня ревматизм, — сокрушается Леван, — но для того, чтобы их получить, я должен посетить кабинеты нескольких врачей. Мне трудно это сделать — больница далеко.
Пожалуй, и так ведь понятно: 85-летний ветеран, получивший два ранения на фронтах Великой Отечественной, имеет серьезные проблемы со здоровьем. Разве для того, чтобы это осознать, нужен ворох бумажек с печатями? Разве без них защитник Родины, проливавший кровь за всех за нас, не имеет права на поездку в санаторий? Вот уж действительно — бюрократия…
Заслуженный человек ко Дню Победы получает поздравительные телеграммы от Владимира Путина и Дмитрия Медведева, но не может получить простую койку в обычном санатории… Разве это — не абсурд?
Но даже если Леван решится на вылазку в холодные больничные коридоры, ему не так-то просто будет туда добраться. Его дом находится на самой окраине селения Сунжа — на так называемом «хуторе» (или «Подхозе»). Ковылять из хутора в село минут десять придется по колено в грязи — дорогу здесь давно надо посыпать гравием, но «ответственные лица» и в ус не дуют. Вот так и живет Леван Сардионович Тулаев. Неужто сегодня не достоин лучшей участи человек, ценой своего здоровья спасавший нашу страну от фашистской чумы?..«Северный Кавказ»