Около месяца назад увольнение главного врача КБСП Казбека Зураева спровоцировало вскрытие давно гниющего абсцесса внутри общества. Те, чьи родственники или близкие скончались в больницах Владикавказа, начали накалять градус вокруг медицины своими жесткими отзывами и жалобами. Здравоохранение республики перешло из состояния ремиссии в период обострения.

«15-й Регион» подготовил цикл репортажей из районных больниц республики, поскольку они незаслуженно остались в стороне, в то время как по городским муниципальным медучреждениям было сказано за это время немало.

Первым пунктом нашего медосмотра стала Правобережная ЦРБ. Больница находится в Беслане и включает в себя несколько подразделений: круглосуточный стационар на 225 коек, поликлинику на 600 посещений в смену, стоматологическую поликлинику, отделение скорой медицинской помощи, 8 амбулаторий (в селения Хумалаг, Заманкул, Ольгинское, Цалык, Фарн, Зильги, Н.Батако, Брут), два фельдшерско-акушерских пункта (Раздзог и Батако).

Путь в больницу лежит через поликлинику. Посетителей много: входной двери почти не дают закрываться. Приятно радует бдительный охранник, сразу заприметивший сумку с фотоаппаратом и тщательно осмотревший нашего фотографа. Больница достаточно молодая, если сравнивать ее с другими медучреждениями республики. Отстроенная в 80-е, она могла бы сохранить прекрасный вид, если бы здесь хоть раз проводился капитальный ремонт. Диагноз больнице можно было поставить и без УЗИ – нужен ремонт.

Наш проводник – приятная и обходительная завотделом по организационно-методической работе Фатима Наджафова – сначала показала поликлинику: только на ее ремонт требуется порядка 160 млн рублей. Атмосфера здесь сразу переносит посетителя на 40 лет назад. Это как погружение в другую эпоху, но без ярких эмоций, а с наглядной демонстрацией ее развала. Кабинеты и коридоры-близнецы сменяли друг друга, а проблемы в них оставались одни и те же. Можно сравнить поликлинику с домом бедной, но чистоплотной хозяйки, которая старается хоть как-то скрыть убогость обстановки за счет посильных трат, изобретательности и аккуратности. Трещины и потертости на стенах закрыты плакатами, прохудившиеся скамейки в холлах залатаны, в углу первого этажа радостные дети облепили местную достопримечательность – аквариум.

Далее нас провели в приемное отделение. Оголенные ножки ванны стоят на кирпичах, на стенах – трещины и плесень, в углу – старые оранжевые носилки. Последние стоят здесь, потому что доступу из приемного отделения в реанимацию препятствует лестница на второй этаж. Из-за неудобного расположения и отсутствия лифта медработникам приходится носить больных в буквальном смысле на руках. Дотащить пациента по лестнице – задача не из легких, и иногда к ней подключают весь кадровый состав отделения. На втором этаже кроме реанимации располагаются хирургия и кардиология. И если второе отделение познало ремонт, то хирургия находится в плачевном состоянии: линолеум протерт до крупных дыр, штукатурках и покраска на стенах облупились, появился грибок, кровати с бельем и покрывалами передают скрипучий привет из 80-х. Однако ни в кардиологии, ни в хирургии пациенты не жалуются: кормят вкусно, медперсонал внимательный, лекарства есть. На лучшие условия здесь никто не претендует – уже не надеются.

Наша сопровождающая рассказывает, что сами сотрудники ждали, что что-то изменится еще в 2004 году. Сюда в первую очередь доставляли пострадавших в теракте. «Когда Путин приезжал к нам тогда, то провалился ногой в пол и возмущался», – сказала она. Однако и по сей день, например, реанимация, встречает больных устаревшим оборудованием, а в бывшем детском отделении бегают мыши и крысы. Оно закрыто и ждет лучших времен. В свою очередь детское отделение уже более 10 лет располагается на месте бывшей гинекологии.

У нынешнего детского отделения совсем недетские проблемы. В таких условиях дети лечиться не должны. Грибок и плесень, морально устаревшая мебель… Но отдельно хотелось бы рассказать про санузел и ванну. Если в воздухе и без того ощущается сырость, то в душевую буквально с порога не пускает едкий затхлый запах. «Здесь здоровому человеку невозможно дышать, а что говорить о детях с бронхитами?», – говорит наш проводник.

В 2011 году АМС района пыталась провести здесь ремонт, но сырость мгновенно разрушила все старания. Аналогичная ситуация в неврологии. На стенах от сырости появилась плесень, которая отваливается вместе со штукатуркой. «Ночью я слышу, как на раковину сыпется песок со стены», – рассказывает пациентка. Отслуживший свое линолеум медсестры заклеили скотчем – чтобы не спотыкаться. Краны текут, на тумбочках отвалились ручки, а кое-где и сами дверцы. Сырость делает свое дело исправно: стены цветут как зеленой, так и черной плесенью.

Контрастирует с этим отделением терапия, хотя ремонт в них делали одновременно. В неврологии разводят руками и говорят, что и сами до конца не могут понять, почему так происходит. Неплохой ремонт есть в гинекологическом отделении. В инфекционном с гордостью проводят пальцами по поверхности стены и заверяют, что мы не найдем здесь ни пылинки. Сотрудники признаются, что им повезло и в таких условиях приятно работать.

Помпезно и величаво возвышается на фоне других родильное отделение. Шикарное здание отстроено с соблюдением всех необходимых норм. На его фоне совсем жутко смотрится морг – обшарпанный домик со скрипучей железной дверью. Здесь все говорит о том, что пациент скорее мертв, чем жив. Встречают посетителей сумрак, щербатый пол, ржавые маленькие весы в углу. Логичным завершением этого жуткого места становится единственная комната: стены, старый врачебный стол и маленький советский холодильник выкрашены в цвет запекшейся крови. Трудно объяснить эту ассоциацию, но и назвать этот цвет просто бордовым не достаточно. Не знаю зачем, но врач пояснила, что холодильник – для продуктов.

Завершился осмотр отделением скорой помощи. Унылая картина эпохи застоя. Здесь морально устарело абсолютно все. Отсутствие ремонта подчеркивают ободранный стол, покосившиеся шкафы, изношенный старый диван, накрытый покрывалом. Та же мебель и в кабинете завотделением. Сотрудники на свои средства провели горячую воду, достроили маленькую душевую. На двери надпись «Ординаторская», но сами сотрудники с грустной иронией замечают, что это «приспособленный сарай». Несмотря на это, коллектив держится за свои места – в районе трудно найти работу. Они боязливо интересуются у нашего экскурсовода: «А нам за это ничего не будет, что мы им все рассказали?».

Люди верят, что новая власть республики обратит внимание, если они обнажат проблемы. Молодой врач жалуется, что в последнее время к плохим условиям труда добавилась еще и плохая зарплата. Он утверждает, что в 2014 году предыдущая власть влезла с хирургическим вмешательством в заработные платы медиков, «ампутировав» 25-процентные надбавки к окладу, которые полагаются за работу в сельской местности. В связи с этим он, к примеру, потерял 7 тысяч в зарплате: два года назад получал 32 тыс. рублей, а сейчас – 25 тыс. рублей.

В разговоре с и.о. главврача больницы Валерием Новиковым выяснилось, что, помимо очевидных визуальных проблем, есть еще нехватка коек в кардиологическом отделении – больных в районе много. Как оказалось, не заметили мы и «страшную» прачечную. Кареты скорой помощи изношены на 85-100%. Персонал в основном среднего возраста, молодежь идет работать неохотно. Не хватает терапевтов, анестезиологов, неонатологов. Молодые люди предпочитают обучаться на урологов, гинекологов, стоматологов. На вопрос об уровне подготовки молодых кадров главврач тяжело и многозначительно вздыхает. На зарплаты 860 работникам медучреждения ежемесячно уходит 22 млн рублей, а ежемесячная потребность в медикаментах составляет порядка 8-10 млн рублей, что ложится большим финансовым грузом на больницу.

Следующим пунктом нашего визита стала Пригородная ЦРБ. Сначала мы решили осмотреть больницу без ведома ее руководства и пообщаться с пациентами. Оказалась, что организм учреждения как внешне, так и внутренне практически здоров и работает исправно. Единственным требующим вмешательства извне отделением стало терапевтическое. Его постигла та же беда, что и многие отделения ЦРБ Правобережного района – сырость. Капитальный ремонт здесь делали 15 лет назад. Хотя то, что было сделано, вряд ли можно называть капитальным". Некачественный ремонт привел к тому, что буквально через месяц начали течь внешние и внутренние трубы. Влаги в помещениях добавляет и неграмотно установленная крыша. В итоге стены отделения расцвели грибком и плесенью, а на голову пациентов как-то чуть не упала плохо повешенная люстра.

Медперсонал разводит руками от безысходности. Попытки самостоятельно навести порядок «съедала» сырость: врачи уже дважды делали посильный ремонт за свой счет. «Во многом это заслуга нашего главврача», – рассказывает завотделением. И поясняет, что сотрудники его уважают и любят. Столпившиеся рядом врачи в подтверждение кивали головами.

В 2014 году больницу посещало руководство республики и обещало оказать помощь, но так ничего и не сделало. За последний год наведывались сюда и представители нынешней власти, обещаниям здесь уже не верят, но не теряют веры на благополучный исход. Обо всех остальных отделениях можно сказать коротко и емко: все хорошо. Везде светло, чисто, и радует глаз капремонт. На полу в детском отделении аккуратно разложена влажная тряпка – пол только что помыли. У входа нас встречает улыбчивая медсестра. Около реанимационного отделения одна женщина рассказывает другой как буквально с того света сегодня вытащили ее родственника. По отделению хирургии от пациента к пациенту быстро снует молодой врач, моментально реагируя на малейшую просьбу. В каждом отделении нас заставляли надевать бахилы, а в родильном и реанимации еще и экипировали в халаты. В терапии на врачей тоже жалоб не было, хотя само отделение и оставляет желать лучшего. Пациенты хвалили врачей и медсестер как в их присутствии, так и без них. Ни один не пожаловался на нехватку препаратов. Довольны все и питанием. «Трехразовое. Каша с молоком, а обед – с мясом», – уточняли пациенты.

Завершающим штрихом общего благополучия больницы стала зарплата сотрудников. Врачи здесь получают в среднем свыше 32 тыс. рублей, а средний медперсонал более 20 тыс.

Алина 15-Алиханова,

фото: Константин 15-Фарниев