Оглашение приговора бесланскому террористу Нурпаше Кулаеву в Верховном суде Северной Осетии вступило в завершающую фазу. Потерпевшие от теракта пытались вчера прорваться к застекленной клетке с подсудимым. Чтобы выслушать требования потерпевших и попытаться успокоить их, во Владикавказ приехал полпред президента в Южном федеральном округе Дмитрий Козак. Полпред обещал пострадавшим организовать встречу с генпрокурором Устиновым, поскольку его заместителям они не доверяют.

На продолжение оглашения приговора потерпевшие вчера приехали в гораздо большем количестве, нежели в предыдущие дни. Скорее всего, это можно объяснить ожиданиями того, что в этот день судья Тамерлан Агузаров объявит наконец о наказании подсудимому. Женщины вышли из автобуса и пошли вслед за мужчиной, который нес на себе огромный плакат «За кровь бесланских детей Путина в отставку». Только в зале заседаний судебные приставы заставили мужчину снять его. Судья Агузаров с видимым трудом начал читать результаты судмедэкспертизы, которая устанавливала или, что звучало гораздо чаще, не устанавливала причины смерти заложников. Формулировка «невозможно установить причину смерти по причине полного обгорания и обугливания тела» повторялась несколько десятков раз. Из телевизора, по которому журналисты наблюдают за ходом оглашения приговора, то и дело раздавались всхлипывания. Женщины, находящиеся в зале, не сговариваясь, встали. Многие из них не отрывали рук от лица. Когда судья Агузаров закончил зачитывать список, он сразу объявил перерыв. Журналисты услышали из монитора женские крики: «И вы хотите, чтобы мы его после этого простили?!» и «Будь ты проклят!». Несколько потерпевших попытались прорваться к подсудимому в тот момент, когда его выводил конвой, но безрезультатно.

Заместитель генпрокурора Николай Шепель выразил надежду, что оглашение приговора не займет много времени.

— Я думаю, через пару дней мы должны завершить оглашение приговора,— сказал он.

Вечером в Доме правительства с потерпевшими от теракта встретился полпред президента Дмитрий Козак. До этого он успел посетить ингушей, вернувшихся в Пригородный район, и провести совещание с руководством Северной Осетии по беженцам. Встреча проходила за закрытыми дверями. Однако, поговорив с ее участниками, корреспондентам Ъ удалось выяснить подробности.

— Сначала Козак сказал, что ему понятно наше желание анализировать то, что происходит на процессе. И понятно наше желание побыстрее закончить процесс над Кулаевым,— рассказала лидер комитета «Голос Беслана» Элла Кесаева.

— Мы видим, что нет объективного расследования. Мы сами вынуждены им (расследованием.— Ъ) заниматься,— сказала в свою очередь полпреду госпожа Кесаева.— Ни один из сотрудников ФСБ не привлечен к ответственности, хотя именно они отвечают за борьбу с терроризмом. Шепель не должен укрывать доказательства.

— Пишите ходатайства, обращайтесь в суд. Для этого есть закон,— ответил полпред.

— Вы это уже нам говорили,— сказала госпожа Кесаева.— Так мы до конца жизни будем писать ходатайства и обращаться в суд.

Ее поддержали другие потерпевшие от теракта. Они сказали, что замгенпрокурора Владимир Колесников приехал, чтобы расследовать трагедию, но про Беслан забыл, а занимается коррупцией среди чиновников.

— Коррупция — это, конечно, важно, но почему он забыл о своей основной задаче?

Потерпевшие сказали полпреду, что Руслан Тебеев, Эльбрус Тетов и Азамат Сабанов провели собственное расследование теракта. В частности, они передали в прокуратуру тубусы от огнеметов, оставленные спецназом после обстрела школы.

— Днем 3 сентября до 4 часов по школе стреляли танки,— сказали полпреду участники независимого расследования, опровергая версию Генпрокуратуры о том, что тяжелое оружие применялось уже вечером, когда живых заложников в здании не было.— Мы настаиваем на встрече с Устиновым (генпрокурор России.— Ъ). С Колесниковым трудно говорить.

— Я понимаю, что трудно что-то изменить,— добавила Марина Пак.

— Да, я не могу повлиять на прокуратуру,— сказал Дмитрий Козак.

— Как же не можете? — сказали полпреду.— У вас авторитет. Донесите все до президента!

— Весь мир ждет, кого накажут,— сказала Эльвира Туаева, у которой в школе погибли двое детей.— А нам одного Кулаева дают!

— Я мало что могу, но чем могу — помогу,— ответил полпред.— Абсолютной безопасности нет нигде.

— Мы ждем от вас конкретной помощи,— обратилась к господину Козаку Элла Кесаева.

— Некоторые вопросы, что здесь прозвучали, будут решены,— сказал полпред.

Господин Козак пообещал организовать встречи потерпевших с замгенпрокурора Колесниковым и Владимиром Устиновым. А уже сегодня, по его словам, пострадавших сможет выслушать Николай Шепель.

— Мы не верим в объективность расследования,— сказала на это Аннета Гадиева.— Столько времени добиваемся (объективности.— Ъ) и ничего не можем доказать.

— Через неделю вы увидите реальные результаты,— заявил в ответ полпред.

Участники встречи говорят, что Дмитрий Козак, судя по всему, куда-то торопился. Но он, как им показалось, понял потерпевших. Чисто по-человечески понял. ОЛЬГА Ъ-АЛЛЕНОВА, ЗАУР Ъ-ФАРНИЕВ, «КоммерсантЪ»