На протяжении XX столетия Южная Осетия дважды становилась объектом вооруженной агрессии со стороны Грузии.

В 1918-1920 годах грузинские войска, вторгшиеся на территорию Южной Осетии, разорили, сожгли и разрушили все осетинские поселения, уничтожая мирных жителей, не щадя стариков, женщин детей. Оставшиеся в живых были вынуждены, спасаясь от геноцида, искать убежища за Кавказским хребтом, в Северной Осетии. Тогда от рук грузинских войск, от голода и болезней погибло до 30 % осетинского населения Южной Осетии. В последующем Южная Осетия, переданная в состав Грузинской Советской Социалистической Республики Союзными властями, испытывала подавление и дискриминацию на протяжении многих десятилетий, являясь фактически колонией малой империи — Грузии.

В 1989-1992 годах повторилась история 1918-1920 годов. Подъем агрессивного национализма в конце 80-х годов, приведший к власти нацистский режим Гамсахурдиа, сопровождался разжиганием нетерпимости и ненависти ко всему негрузинскому населению, в особенности к осетинам. В официальных средствах массовой информации Грузии обсуждались способы ограничения рождаемости негрузинского населения, вплоть до депортации семей, имеющих более двух детей или принудительной стерилизации молодых мужчин и женщин. Людей увольняли с работы, выгоняли из жилищ только по причине принадлежности к осетинской национальности. Дискриминация и открытое насилие в отношении осетин приняли массовый характер. Под фактическим запретом оказался осетинский язык. Националисты призывали уничтожить автономию Южной Осетии и стереть ее название с географической карты. Ответом на мирные протесты осетин стало вооруженное насилие фашистских банд.

Опасаясь за будущность Южной Осетии и ее народа. Совет народных депутатов Юго-Осетинской автономной области обратился к Верховному Совету Грузии с просьбой о повышении статуса автономии в рамках Грузинской ССР. Однако это обращение было отклонено, а вскоре грузинские власти полностью отменили автономию Южной Осетии и ввели на ее территорию огромный контингент полицейских сил и отряды вооруженных боевиков. Началась эскалация вооруженного насилия по отношению к осетинам, по сути — этнические чистки. Грузинские войска приступили к уничтожению населенных пунктов Южной Осетии, убивая и подвергая жестоким пыткам и издевательствам мирное население. Жертвами грузинской агрессии стали сотни и тысячи осетин, до ста тысяч осетин стали беженцами.

Только благодаря усилиям, прежде всего, Российской Федерации удалось остановить кровопролитие с помощью подписанного в Сочи 24 июня 1992 года Соглашения и ввода трехсторонних миротворческих сил в зону конфликта.

Сегодня милитаристски настроенные силы в Грузии, недовольные мирными инициативами, эффективным миротворчеством и беспристрастностью России грозят нам вновь развязать агрессивную войну, шантажируют и требуют от миротворцев осуществления не свойственных им функций, или замены их на «угодных» международных полицейских сил.

Грузия добивается силового воздействия на наш народ и международной поддержки своих претензий под видом защиты территориальной целостности. На самом деле к территориальной целостности Грузии Республика Южная Осетия не имеет никакого отношения, ибо народ Южной Осетии самоопределился в ходе развала Советского союза в полном соответствии с международным правом и действовавшим тогда законодательством СССР. Грузия же вышла из СССР в нарушение Закона СССР «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзных республик из СССР». Этот закон прямо предусматривал право народов автономных формирований «на самостоятельное решение вопроса пребывания в Союзе ССР», а также на «постановку вопроса о своем государственно-правовом статусе». Более того, власти Грузии в июне 1990 года отменили всю законодательную базу, в соответствие с которой Южная Осетия в советское время входила в состав ГССР. Тем самым Южная Осетия оказалась вне политико-правого и территориального пространства Грузии еще до распада СССР и образования независимого грузинского государства.

В этой ситуации Южная Осетия, основываясь как на законодательстве СССР, так и на принципах международного права, была вынуждена обратиться к праву на национальное самоопределение, провозгласив создание своей государственности. Другого выбора перед угрозой геноцида и массового выселения с родной земли у осетин не было. На референдуме в январе 1992 года практически весь народ Южной Осетии проголосовал за независимость, после чего Парламент Республики Южная Осетия принял Акт о государственной независимости.

Республика Южная Осетия является последовательным приверженцем исключительно мирного пути урегулирования грузино-осетинского конфликта. В нашем понимании нет и не может быть альтернативы разрешению проблемы политическими мирными средствами и за столом переговоров. Эти переговоры должны вести к нахождению в рамках международного права справедливой модели урегулирования, основанной на отношениях доверия, равноправия, и прочих гарантиях, к разрешению, которое бы исключало подавления неотъемлемых прав народа Южной Осетии и возобновления военных действий с перспективой долгосрочной нестабильности.

В своих мирных инициативах и практической деятельности руководство Южной Осетии исходит из того, что будущее наших народов, как и народов всего Кавказа зависит от осознания меры ответственности за мир в регионе, который в силу своего географического положения и геополитического значения играет важную роль в глобальных процессах, происходящих сегодня в евразийском пространстве.

Поскольку выдвигаемые грузинским руководством в одностороннем порядке планы по урегулированию грузино-осетинского конфликта не дают на деле положительных результатов, ибо они направлены не на действительное урегулирование конфликта, а рассчитаны на благоприятное впечатление международного сообщества и стремление к получению поддержки своих захватническим целям и имперским амбициям, я выступил с инициативой выработки совместной программы урегулирования. Грузинская сторона, на словах одобрив эту инициативу, на деле всячески препятствует ее реализации.

В то же время отказ руководства Грузии от подписания документа о гарантиях безопасности и неприменении силы между сторонами в конфликте, идея которого была поддержана ОБСЕ на самом высоком уровне, регулярная демонстрация военной мощи грузинской армии вдоль границ Южной Осетии, закупки больших партий наступательного вооружения, принятие грузинским парламентом постановления о прекращении трехсторонней миротворческой операции в зоне грузино-осетинского конфликта, провозглашенная и осуществляемая властями Грузии практика государственного терроризма в отношении руководящих работников Южной Осетии, запугивание населения, частые внеплановые ротации грузинского батальона миротворческих сил, попытки слома механизмов переговорного процесса — без сомнения, являются подтверждением того, что грузинское руководство приступило к осуществлению своего плана урегулирования конфликта, в корне отличающегося от декларируемых властями Грузии «мирных инициатив». Такие действия Грузии не находят адекватной оценки и реагирования со стороны международного сообщества. Равно как и не стали предметом внимания и основательного осуждения продолжающиеся нарушения элементарных прав жителей осетинское и других национальностей проживающих в самой Грузии.

За время независимо существования Республика Южная Осетия состоялась как эффективно осуществляющую свою власть жизнеспособное государство, наделенное всеми институтами, свойственными гражданскому обществу и демократической формой правления, избираемыми на альтернативной основе президентом и парламентом, свободными СМИ, независимым судопроизводством, свободой деятельности общественных институтов, выступающих в защиту прав человека, гражданских свобод и социальных завоеваний.

Нашему народу удалось восстановить разрушенное хозяйство, преодолеть экономические и социальные последствия развязанной против нас войны. Мы никому не угрожаем, заняты развитием экономики и решением социальных проблем, готовы строить мирные и добрососедские отношения со всеми государствами в регионе.

Однако, к сожалению, практика «двойных стандартов», когда одним народам позволяют реализовать свое право на самоопределение, а другим в этом отказывают, до сих пор мешает мировому сообществу признать наше реально существующее государство. Более того, часто звучат утверждения о невозможности универсализации моделей урегулирования, в последнее время применяемых в Европе. На самом деле оснований для международного признания Республики Южная Осетия больше, чем у Косово или Черногории. Юрий Гаглоев, РИА «Новости»