Аутизм – диагноз для Северной Осетии уже не новый, но звучит он весьма пугающе. Семьи, в которых растет ребенок-аутист, зачастую окружены стеной недоверия и враждебности, обычные люди стараются увести своих детей подальше от «особенных» со словами «как бы чего не вышло».

Специалисты и люди, которым по долгу службы стоило бы говорить, рассказывать о проблеме аутизма делают это неохотно. «15-й Регион» обратился в более чем 15 соответствующих инстанций за информацией о развивающемся недуге, но ответы получил от единиц.

О том, что ребенок находится в аутистическом спектре родители, как правило, узнают после того, как ему исполняется два года. Сказать, что для них это бывает громом среди ясного неба – не сказать ничего. Куда им идти со своей проблемой – они не знают. В 21 веке в таких случаях первым на помощь приходит Интернет. Но равно, как и в поиске любой другой информации, глобальная сеть не всегда подсказывает нужный источник.

Какую работу ведут специалисты в Северной Осетии? Куда обращаться родителям? С чем связан рост заболеваемости аутизмом? Как оформить инвалидность? Где найти подходящего логопеда, дефектолога, психолога? Вопросов намного больше, чем ответов.

«Сегодня мне хватает нескольких секунд, чтобы узнать ребенка-аутиста. Таких детей в нашем городе невероятно много. Еще несколько лет назад, я бы не отличила их в толпе, потому что не знала характерные им поведенческие действия.  Да что там действия – я вообще не знала об этой проблеме. Я слышала слово «аутизм», но имела лишь поверхностное представление о нем. Жизнь сложилась таким образом, что мне пришлось углубиться в эту проблему настолько, насколько это возможно. И сейчас я сама себя считаю специалистом в этой области. Правда заключается в том, что изучить проблему аутизма полностью невозможно. Человечество продвинулось в цифровых технологиях, в изучении вселенной, машиностроении, но разгадать причины возникновения этого недуга никак не может. Более того, как бы это кощунственно ни звучало, но для некоторых людей аутизм стал средством зарабатывания денег и, причем, неплохих. Многие поняли масштабы проблемы и с коммерческим хладнокровием продают за сумасшедшие цены свои товары и услуги отчаявшимся родителям, которые готовы платить, влезать в кредиты ради надежды. Логопеды, дефектологи, диетологи – есть среди них профессионалы своего дела, но немало и шарлатанов. Говорю это исходя из собственного опыта и опыта знакомых.

С тех пор как мы узнали, что у нашего ребенка расстройство аутистического спектра, мы испробовали многое, начиная от остеопатов и заканчивая различными нейро-сенсорными стимуляциями. Что-то давало эффект, что-то нет. Дети все разные. Кому-то помогает одно, кому-то другое. Причин, по которым детей с задержкой психо-речевого развития становится все больше, никто наверняка не знает. Кто-то винит прививки, кто-то плохую экологию, кто-то питание. Важнейшим препятствием, изнуряющим родителей в борьбе с аутизмом, является отсутствие должного, нормального, человеческого отношения к аутистам непосредственно в обществе. Я знаю случаи, когда в частных детских садах этих ни в чем неповинных детей унижали, отказывались брать в общую группу. Одного ребенка ввиду его гиперреактивности даже закрыли в кладовой, зная о том, что он ничего не расскажет родителям, потому что не говорит. Это ужасно. Но это реалии современного общества. Все-таки не умеем мы пока относиться ко всем одинаково. Именно поэтому значительная часть родителей «особенных детей» не оформляют инвалидность своим чадам до тех пор, пока у них остаются хоть какие-то средства для оплаты кредитов, в которые они однозначно влезут. И только когда ситуация начинает душить, мамы и папы идут на этот шаг, чтобы хоть как-то поддерживать развитие ребенка. А поддерживать его нужно всегда. По моим наблюдениям, каждые родители имеют свою стратегию восстановления ребенка. Она часто меняется в силу того, что нет единой концепции. Кто-то сидит на безглютеновой и безказеиновой диете, кто-то старается идти через путь социализации, кто-то принимает медикаменты и прочее. Должна сказать, что раньше я не знала ни одного ребенка-аутиста. Сейчас, когда я изо дня в день изучаю эту проблему, я вижу их повсюду. Распознать в толпе “детей дождя” немудрено. У них особое поведение. В последнее время такие дети стали рождаться у моих родственников, друзей и знакомых. Аутизм стал историей многих людей», – поделилась с “15-м Регионом” мама особенного ребенка  Залина Хетагурова.

Помочь детям с особыми потребностями приспособиться к жизни в обществе призваны, в том числе и ресурсные классы. Известно, что с 1 сентября 2018 года на базе владикавказской школы № 27 начал функционировать ресурсный класс – модель инклюзивного образования, которая позволяет детям с расстройствами аутистического спектра (РАС) учиться в обычных школах.
Аналогичный кабинет действует и в 26-й школе. Однако наличие специализированных комнат полностью не удовлетворяет существующую потребность в ресурсных классах, потому что количество детей с РАС с каждым годом в республике увеличивается, также как и по всей стране.

«Модель ресурсного класса – это и специализированное помещение, и технология, благодаря которой дети с расстройством аутистического спектра включены в образовательный процесс. Особенные дети не сидят отдельно в классе – они находятся в обычных классах по два человека. За каждым ребенком закреплен тьютор, который сидит с ним за партой,- поясняет директор школы Галина Джимиева. Такой ребенок не выдерживает по 4-5 уроков. Он не может сидеть по 40 минут. Когда тьютор видит, что ребенок начинает нервничать, устал, он выводит его из класса:и уже в ресурсной комнате восполняет то, что ребёнок не услышал на уроке или не доделал. Тем самым образовательный процесс не нарушается, а просто переносится. Специализированный класс оснащен модульным оборудованием: там есть парты, школьная доска, стол учителя. При этом комната оборудована игровой зоной с батутами, подушками и мягкими конструкторами, где дети могут уединиться, полежать, на батуте попрыгать», – рассказала директор школы Галина Джимиева.

По словам руководителя образовательного учреждения, в ресурсной комнате детям оказывается поддержка психолога, дефектолога и логопеда. Кроме того, Галина Джимиева отмечает положительную динамику в социализации «особенных детей» и освоении ими школьной программы.

«Эти дети с нормальным интеллектом. Они овладевают школьной программой по адаптированным специально под них методам. С одноклассниками особенных детей проведены беседы, классные часы. И дети очень хорошо к ним относятся и помогают им. Дети с особенностями развития хорошо влились в наш коллектив. Например, мы взяли ребенка из другой школы, потому что там педагоги не были подготовлены, не знали, как вести себя с ним, ввиду чего возникали конфликты», – рассказывает она.

Наполняемость в ресурсном классе достигнута максимальная – восемь человек. Однако в связи с увеличением детей с подобными нарушениями развития, в школу поступает много обращений от родителей, которые оказываются один на один со своей проблемой.

«Зачастую родители надеются, что в школе мы все исправим. Но нельзя сажать ребенка за парту без специальной подготовки. Наши восемь детей предварительно прошли дополнительные занятия в подготовительных классах, где с ними работали специалисты», – объясняет Галина Джимиева.

Добавим, что в новом учебном году за парты сядут еще двое особенных первоклашек, которые прошли подготовку со специалистами. Они придут на смену ученикам, успешно окончившим начальную школу и перешедшим в среднее звено.

Говорить о перспективах лечения аутизма пока не приходится. По статистике аутизм серьезно прогрессирует и это при том, что данные по этому заболеванию не могут считаться достоверными, так как не все обращаются к врачам, многие родители просто стесняются признать, что в их семье есть подобная проблема. Зафиксированным оказывается далеко не каждый случай аутизма. Но даже учитывая этот факт, статистика аутизма указывает на то, что он превращается в настоящую катастрофу 21-го века.