21 год назад бывшие узники сталинских лагерей создали в Северной Осетии общественную благотворительную ассоциацию жертв политических репрессий «Номаран». В нашей республике с 20-х по 50-е годы были репрессированы около 25 тысяч человек. Из них к высшей мере наказания — расстрелу были приговорены 1650 человек. Сегодня позорное клеймо «врага народа» осталось действительным лишь в отношении 2 тысяч человек благодаря усилиям ассоциации «Номаран». Аузби Зураев, ее бессменный руководитель, считает необходимым сохранить память обо всех жертвах репрессий и восстановить историческую правду об этих преступлениях.

— Мне было всего 16 лет, когда немцы пришли в наше село Дзагепбарз. С партизанским отрядом я не ушел, а остался связным в селе. По моим наводкам и били фашистов. До сих пор односельчане благодарят, вспоминают это. Как-то бывший колхозный водовоз, ставший при немцах старостой, заставил меня вместе с другими подростками в течение недели охранять кукурузное поле. В 1943 году, сразу после освобождения Ирафского района от фашистов, меня арестовали сотрудники НКВД, обвинив в том, что я охранял немецкую кукурузу. Через несколько дней Орджоникидзевский гарнизонный суд обвинил в пособничестве врагу и отправили в лагеря на 10 лет.

Сослали на Урал, близ Нижнего Тагила. С утра до вечера работали на лесоповале без обедов. Разметили в холодных бараках. Снег по пояс, а нас пешком заставляли ходить на работу. Целый день древесину пилили метров по восемь и таскали их, делали штабеля. По 200-300 метров таскали. Плечи там у всех были как у старого быка. Возьмешь молоток и бьешь по плечевому суставу, а человек не реагирует. Больше пяти месяцев не выдерживали. Умирали от голода, холода, дистрофии, цинги, инфекционных болезней. В начале нас было очень много — тысячи и тысячи. Через год осталось 600 человек.

Еле живого меня отправили в Углич на строительство гидроэлектростанции. Там я попал в лазарет. До лагеря я окончил курсы медбрата. А там дефицит медицинских работников был, и меня оформили работником в больнице. Лечили тысячи больных. Со мной сидели и работали в этой больнице кремлевские врачи, профессора, академики. Тоже сидели по 58-й статье. Они меня учили и теоретически, и практически. Круглые сутки оперировали. Сначала ассистировал им, потом стал оперировать самостоятельно.

В лагере было много людей с Кавказа. Медицинские работники комиссовали прибывших по состоянию здоровья — давали категорию труда. Ни одного земляка на тяжелую работу не отправил. Работали обслуживающим персоналом в больнице. Все отсидели по 8–9 лет и вернулись домой живыми. Когда они меня встречают, то говорят мне «ты наш спаситель!». Даже их дети, внуки приходят ко мне и благодарят, что отца, деда спас.

20 декабря 1990 года мы создали ассоциацию жертв политических репрессий «Номаран». Мы — это те, кто смогли пережить тюремные застенки НКВД, лагеря, клеймо «врага народа» да и сам Советский Союз. К тому времени стали уже пенсионерами и инвалидами. В новой России жить нам приходилось нелегко. Долгожданная реабилитация казалась номинальной, неполноценной. Провозглашенные в законе о реабилитации права и льготы для бывших политических репрессированных остались только на бумаге. Это заставило нас объединяться в поисках защиты и правды. Так появились в стране мемориалы, ассоциации, объединения. С их возникновением власть предержащие вынуждены были более внимательно прислушиваться к их коллективному мнению, организованным запросам, требованиям, вникать в их нужды, оказывать определенную моральную и материальную поддержку.

«Номаран» не только увековечивает память жертв репрессий, но и решает насущные проблемы граждан, репрессированных в 20-40-х и начале 50-х годов — помогать им восстанавливать и соблюдать их права. Через два года была образована комиссия по правам и реабилитации при правительстве республики. За это время проделана огромная работа. Историческая и человеческая справедливость восторжествовала в 1997-м и 2000-м — дети раскулаченных родителей и политзаключенных были реабилитированы, а также приобрели социальные льготы. Нуждающимся, одиноким, больным помогает ассоциация продуктами питания. Постоянного финансирования у нас нет, но на мои просьбы откликаются — то здесь, то там помогут.

Я выпустил уже три тома книги памяти жертв политических репрессий РСО-Алания. Скоро выйдут еще два тома. Помогает в их издании руководство нашей республики. Основу всех томов составляет список жертв террора — 25 тысяч человек. Больше 14 тысяч человек репрессированы были по политическим мотивам, 4370 — раскулачены, 5216 — по национальному признаку. Основной источник — архивы ФСБ и МВД. Многие нашли в моих книгах родные имена. Даже из Америки и Европы звонили. Поблагодарили меня, говорили, мол, не только их реабилитировали, но и нас тоже.

Огромное количество дел репрессированных пропустил я через свое сердце. Нельзя без боли и душевного волнения читать архивы тех времен, слушать рассказы пострадавших от бесчеловечных массовых репрессий. Поэтому работа в «Номаране» очень важна для меня. Благодаря ей, правда об этих чудовищных преступлениях становится известной. Я надеюсь, мы начинаем понимать нравственный смысл юридического термина «преступление против человечности», впервые примененного на практике Нюрнбергским процессом. У нас иногда переводят как «преступление против человечества». Хотя бы потому, что подобные преступления ставят под вопрос право любого из нас именовать себя человеком. И если забудем о них, мы рискуем утратить это право навсегда.

Много достойных людей попало под молох репрессий. Это — ученый, революционер и демократ Филипп Зураев; известный врач Евгений Рамонов, участвовавший в операции, которую проводил немецкий профессор Ю.Берхардт Ленину после его ранения в 1918 году; Александр Кцоев — профессор, заведующий отделом агитации и пропаганды обкома СОАССР; Антон Касабиев — офицер царской армии; Харитон Караев — кавалер трех орденов Красной Звезды, имеющий множество других медалей; Казбек Бутаев — выдающийся экономист, автор многочисленных научных работ; Давкуй Медоев — полный георгиевский кавалер, офицер царской армии и многие другие. К сожалению, этот список очень длинный. «Врагами народа» становились и те, кто защищал свою Родину, которая тогда была царской Россией, и те, кто защищал Советский Союз. После Великой Отечественной войны солдат, которые не успели даже еще надышаться мирным воздухом, отправляли в лагеря на 25 лет за то, что они были в немецком плену. Никого не интересовало, при каких обстоятельствах этот солдат попал в плен. Логика была проста — не просто так он остался в живых, то есть ему вменяли, что он живым вернулся из плена…

В 2005 году по инициативе нашей ассоциации во Владикавказе был установлен памятник жертвам политических репрессий «Камень слез». Молодой скульптор Георгий Сабеев очень точно уловил образ — это каменная глыба, по которой постоянно стекает вода, символизируя людские слезы. С тех пор 30 октября — День памяти жертв политических репрессий — мы приходим к этому памятнику. После установления обелиска, ветераны альпинизма совершили восхождение на пик «4153» в Дигорском ущелье и предложили назвать его в память о жертвах репрессий.

Каждый будний день консультирую людей, пострадавших от репрессий. Советую, как надо правильно писать справки, к кому им надо подходить. Много вопросов у них бывает. Принимаю всех бесплатно.

У меня есть только одно желание — чтобы не повторялись в нашей истории такие периоды, когда брат доносил на брата, сын на отца, сосед на соседа, когда в угоду собственной карьере должностные лица перевыполняли «план» по расстрелам. А для этого надо жить по совести. Тогда мы все будем чувствовать себя очищенными.