15-й Регион. Информационный портал РСО-Алания
Сейчас во Владикавказе
18°
(Облачно)
30 %
4 м/с
$ — 92.2628 руб.
€ — 99.7057 руб.
Здесь мог быть свой Кувейт
17.02.2016
11:25
Здесь мог быть свой Кувейт

Главный специалист-эксперт управления Северной Осетии по госрегулированию алкогольной и спиртосодержащей продукции Олег Тебиев рассказал «15-му Региону» о том, кто и как «душит» отрасль и о перспективах ее возрождения.

​- Недавно ОАО «Росспиртпром» приобрело два осетинских спиртзавода – ООО «ДДТ» и ООО «Престиж». Что принесет для алкогольпроизводящей отрасли Северной Осетии эта сделка?

– Ничего. Со спирта акциз не платится. Акциз платят алкогольпроизводящие предприятия. Чтобы купить спирт, они должны заплатить акциз – 500 рублей за литр безводного спирта. А там уже делай что угодно: водку или напитки разные. С этих 500 рублей 60% уходит федералам (федеральный бюджет – прим. «15»), а 40% остаются нам. В итоге мы имеем: водочная промышленность республики находится на самом низком уровне за всю свою историю. Ее, считайте, почти нет. Это хорошо, что в прошлом году два новых предприятия – ООО «ЛВЗ Правобережный» и ООО «Ракурс» – получили лицензии. Они приобрели акцизную марку в размере 27 млн. За счет этого поступления в бюджет еще будут. Кроме того, существенно увеличилось производство вина.

 – Сколько всего наших заводов уже входят в состав холдинга?

– «Росспиртпром» владеет уже тремя осетинскими спиртзаводами – «ДДТ», «Престиж» и ОСП «Беслан» (бывший «Салют»).

– Планирует ли «Росспиртпром» приобрести еще какие-нибудь республиканские спиртзаводы?

– Скорее всего, да. Холдинг стремится захватить весь рынок.

– Сколько в Северной Осетии на сегодня действующих алкогольпроизводящих заводов? Сколько из них имеют лицензию?

– У нас пять лицензированных заводов. Это – «РОРО», «Винтрест-7», «ЛВЗ Правобережный», «Ракурс»,  «Ренессанс». Остальным предприятиям не дают лицензии. Ведь РАР (федеральная служба по регулированию алкогольного рынка – прим. «15»), имея на руках акцизную марку и опираясь на 171 ФЗ ("О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции" – прим. «15») , может регулировать, кому давать лицензию, а кому нет

– Сколько заводов в республике не имеют лицензию?

– 12 спиртзаводов стоят без лицензий, а посчитать, сколько алкогольпроизводящих предприятий, представляется затруднительным, так как многие прекратили свое существование как юридические лица. Их список мониторить нет смысла, так как эти заводы никогда лицензию не получат.

– Давно говорится о том, что вновь заработает «Исток»…

– Его уже выкупили, но оставался банковский долг в 500 млн рублей. При этом завод уже подготовлен. Скорее всего, он получит лицензию и заработает.

– Какой объем продукции был выпущен в прошлом году?

– По части спирта мы почти в два раза превысили показатели 2014 года – это порядка 9,2 млн декалитров. Это в связи с тем, что три завода, приобретенные «Росспиртпромом», работали в полный рост. Водки выпустили очень мало, но точную цифру назвать не могу, так как «ЛВЗ Правобережный» и «Ракурс» нам пока не предоставили эти данные.

– Как на сегодняшний день оцениваете качество выпускаемой продукции? В последние годы все больше спирта производится из мелассы и ферментов, что не могло сказаться на качестве.

– Наши заводы оборудованы по самым современным требованиям. Качество производимого здесь спирта очень высокое, за счет уникальных свойств нашей воды. Говорят о мелассе, ферментах – это все от дилетантов. Вопрос в другом. Если заводы работают на мелассе, куда деваются отходы? Когда на зерне работают, то на заводах круглосуточно стоят машины, забирают барду. Люди держат скот, его нужно кормить. Так что, когда начинают говорить, что заводы сбрасывают барду, я удивляюсь. Как ее сбрасывают, когда за ней круглосуточно стоят в очереди?

– Каков объем налоговых отчислений в бюджет республики за 2015 год?

– Эти данные можно получить в министерстве финансов республики или налоговой службе. Я отправил запросы, но мне пока не ответили. По моим сведениям, порядка 800 млн рублей поступило в республиканский бюджет в прошлом году.

– Какие отношения складываются у чиновников Росалкогольрегулирования (РАР) с нашими водочниками?

– Росалкоголь может творить все, что угодно. Допустим, малейший сбой, например, вовремя не обновили ключ, они останавливают работу завода. Крупный завод несет огромные убытки из-за какого-то ключа. Это, на мой взгляд, преступление. Кроме того, в любой момент предпринимателя могут наказать. Практика такая – приезжают с РАРа, а вместе с ними представители МВД. Начинается маски-шоу. Как будто на заводах кто-то с пулеметами или автоматами бегает. Вот такие отношения.

– Какие вы видите перспективы для возрождения алкогольпроизводящей отрасли? Или с нынешним подходом РАРа на это даже надеяться не приходится?

– Действие рождает противодействие. Другие регионы быстрее сориентировались. У нас в республике был всего один казенный завод – «Изумруд». А у многих субъектов страны все предприятия принадлежали государству.  Вот они по закону объединили производства. Так появились, например, ОАО «Татспиртпром», ОАО «Удмуртспиртпром» и т д. Сейчас «Татспиртпром» вышел на первое место в стране по производству водки и внес огромные средства в бюджет – 21 млрд 940 млн рублей. 

Новое руководство республики прилагает большие усилия для организации холдинга, куда могут войти не только спиртзаводы, но и алкогольпроизводящие предприятия. Правительство уже встречалось с владельцами заводов. Собственники пока просчитывают свои риски. Если они войдут в холдинг, получат ли они лицензии, марки. Им нужны гарантии. Такие гарантии необходимо получить от минфина России, так как Росалкогольрегулирования уже входит в состав этого ведомства.

– То есть выход из сложившейся ситуации вы видите в частно-государственном партнерстве?

– Это во вторую очередь. В первую – необходимо внести изменения в 171 ФЗ по части лицензионных требований. В законе нужно прописать обязательное участие региональных органов власти в процедуре выдачи лицензий, как оптовикам, так и производителям. На данный момент мы полностью отрезаны от этих действий, даже не имеем права на завод зайти. Мы контролируем только розничную продажу алкоголя.

– Как можно вернуть в республику акцизную марку?

– Я не представляю, как это можно сделать. В прессе была информация о передачи этих функций от РАРа в налоговые органы. В 171 ФЗ расписан каждый шаг по приобретению ФСМ (федеральная специальная марка). Трудность заключается в том, что предприятие может получать марки только на стоимость имеющихся активов. Это, мы считаем, неправильно по нескольким причинам: стоимость банковской гарантии, перечень банков имеющих право выдавать такие гарантии и т.д. Нужно опять же закон менять. Наш парламент должен внести законодательную инициативу в Госдуму. Александр Хлопонин распорядился, чтобы РАР передал часть функций регионам. Мы ждем, какие же функции нам передадут. Регионам нужные реальные полномочия. А иначе, как мы должны пополнять бюджет республики? Никаких рычагов – ни контрольных, ни разрешительных – у республики нет.

– Госдолг республики, который озвучили на 40-м заседании нашего парламента, составляет 10 млрд рублей. Если бы наши алкогольпроизводящие заводы работали на полную мощность, за какой срок мы могли бы закрыть эту задолженность?

– За год мы бы полностью расплатились. При условии использования спирта, производимого в республике, на производство водки бюджет может получать порядка 16 млрд в год. К примеру, если бы работали бесланские заводы, то в местный бюджет вносили бы 60 млн рублей в день. Мы бы получили свой Кувейт. Но чудес на свете не бывает.

– Парламент республики внес в Госдуму законопроект о биоэтаноле. Этот закон был принят. Какие преимущества дает нововведение?

– Закон предполагает снятие акциза с биоэтанола. Это замечательный шаг. Но что делает РАР? Ведомство обращается к правительству страны с убедительной просьбой перенести начало действия документа до 2017 года. Какая еще просьба? Власти должны руководствоваться законами, указами, но никак не просьбами.  Сейчас все контролирующие полномочия в руках у федеральных органов. Мы даже магазины и рестораны, которые торгуют алкогольной продукцией, не можем контролировать, а сколько их без лицензии продают ту же водку. Плановые проверки, утвержденные прокуратурой, обязывает нас в три года один раз проверять торговые организации. Но одно из условий – за три дня заранее мы обязаны предупредить владельцев объектов о предстоящей проверке. Кто не спрятался, я не виноват. Разумеется, владелец магазина или ресторана тщательно подготавливается к такой проверке.

– Что нужно сделать, чтобы регион вновь стал зарабатывать на спирте или на сегодня мы не в состоянии пересилить водочное лобби в федеральном центре?

– У Осетии еще есть шанс. И это закон по биоэтанолу. Чтобы наши неработающие спиртзаводы перевести на биотопливо, нужно внести в ст. 22 Налогового кодекса РФ («Обеспечение и защита прав налогоплательщиков» – прим. «15») изменения, то есть снять акциз с биотоплива. Сейчас такое топливо никто не купит, так как экономически это абсолютно не выгодно. Если акциз снимут, то у нас возникают большие перспективы. Можно с большой выгодой связать наши спиртзаводы с нефтяной промышленностью.

В перспективе республика может построить нефтеперерабатывающий завод и производить новую продукцию – этил-трет-бутиловый эфир (ЭТБЭ), где в качестве сырья будет применяться биоэтанол и изобутилен от крегинга нефти. ЭТБЭ применяют в качестве добавки к бензину. Его можно добавлять до 15% , для справки, биоэтанол можно добавлять – 7-10%. Слабая сторона биоэтанола еще в том, что он берет с воздуха влагу, а этил-трет-бутиловый эфир не берет. Такой завод обеспечит биотопливом не только нашу республику.

 

Милана 15-Фарниева