Как ни быстролетно время, но порой удивляешься, как много оно успевает в себя вместить. Кто-то помнит, как строился кинотеатр «Октябрь» на площади Свободы, потом – как долго это был, так сказать, главный экран города, а уже прошло немало лет, как он исчез.
До него на этом месте размещалась пожарная часть, переехавшая потом на улицу Островского, в ста метрах от дома, где я жил. На площади был еще один притягательный объект – но не для всех. На том углу, от которого мы отправимся в сторону улицы Кирова, лет шестьдесят назад размещался ЗАГС. Следующий пункт назначения находился неподалеку от улицы Горького -крохотная мастерская по ремонту авторучек. Была и такая. Ваш покорный слуга с детства считал себя фанатом «самопишущих» перьев. Стоило появиться трещинке на корпусе или срывалась резьба, с удовольствием отправлялся сюда и зачарованно наблюдал за десятками ящичков с деталями. Купить новую авторучку взамен поврежденной тогда казалось странным. Не покупают же часы при каждой поломке – несут ремонтировать. Лет сорок спустя я снова случайно встретил того мастера – он вынужден был перейти на радиоприемники. Боюсь, что и на этом он дал маху, если не занялся мобильными телефонами. На ближнем углу улицы Горького имелось заведение, которого, наверное, уже нигде не найдешь. Оно называлось кафе – молочная. Метров через семьдесят приковывал взгляды, в основном, мужского населения магазин Спорттовары. Мальчишками мы с особенным интересом разглядывали всевозможные мячи – от футбольных до теннисных. Рядом находился центральный книжный магазин – просторный и с богатым ассортиментом. В зале стоял даже рояль, что вполне естественно – ведь в одном из отделов продавались ноты и незнакомое произведение можно было тут же проиграть на клавишах.
Рядом с этим книжным царством в середине шестидесятых годов открылся магазин, где можно было приобрести издания на иностранных языках, выпущенные в социалистических странах. До сих пор помню толстенную Олимпийскую энциклопедию на немецком. Когда за счет экономии на школьном буфете поднакопил денег на покупку, оказалось, что книга уже продана. В те времена всегда было многолюдно в магазинах под названием Культтовары. Один из них ждал бы нас по ходу движения, если бы это происходило лет тридцать пять назад. Чего здесь только не нашлось бы – от телевизора и виолончели до грампластинок и фотобумаги. На этой стороне проспекта всегда были кафе – мороженое. Несведущие люди обращали внимание на причудливо изогнутые ложки – отнюдь не алюминиевые.
Это молодые люди того времени любили демонстрировать подружкам силу своих пальцев. Гастроном на углу улицы Куйбышева существовал и в те года. Но я вспомнил про одну диковинку. В витрине выставили портрет Карла Маркса. Это не было чем-то уникальным. Но Маркс появлялся с одного ракурса. А если взглянуть с другого, сместившись на пару шагов, перед вами был Ленин. Портрет представлял собой мозаику, выложенную из частиц, по форме, напоминающих фасоль. Поверхность сделали неровной с таким расчетом, чтобы свет преломлялся и возникало разное изображение. На противоположный угол по той же стороне выходил магазин «Подарки». Однажды там наблюдалась такая сцена. В толчее у прилавка вдруг зарыдала женщина. Люди с сочувственным выражением на лицах тотчас обратились к ней. «Что случилось? Деньги украли?» «Нет – сквозь слезы – Бриллианты кончились». Ускорим шаг. Давно уже нет ресторана «Терек», кондитерского магазина, винно-водочного «Родничок», диетической столовой, пивной в полуподвальчике… А вот у магазина тканей, по-моему, затерялось его неофициальное название –«Зеркальный». Между тем такие метки нужно хранить. Это черточки, которые бывают присущи только одному городу и служат своеобразным паролем для земляков. Вот в Петербурге произнесешь «неподалеку от «ватрушки» – и сразу понятно, о чем речь. О сквере в центре города. Лет сорок назад мой брат привез из Москвы невесту – показать ей Владикавказ. Гостье все очень понравилось, но едва ли не самое большое впечатление произвело на нее то, что, сопровождая ее, постоянно встречал знакомых. Даже слегка приврал, что у некоторых моих друзей есть свои углы на проспекте Мира, где в определенное время они принимают посетителей. Но это было не так уж далеко от истины. О том, как мы все тесно связаны, говорит такой эпизод. В те годы встречаю женщину, которая долго жила в Осетии, потом переехала в Москву, но по делам заглянула на родину. Узнаю, что она собирается к нотариусу на Цоколаева. – Тогда поторопись, – советую я. Этот нотариус сегодня принимает только до двух часов. Потом уезжает в командировку. В ответ – изумленный взгляд отвыкшей от местных реалий особы. А все просто – с нотариусом виделся час тому назад. Но вернемся на проспект.
На месте Дома моды находились железнодорожные кассы. Далее, ближе к Кирова было кафе «Золотая рыбка». Однажды тележурналист Юрий С. придрался к заведующему из-за того, что его обсчитали и начал шантажировать, пригрозив критической передачей на ТВ. Свой гнев на милость он соглашался сменить за определенную «благодарность». Представитель общепита был тертым калачом и отправился в милицию. Вымогателя взяли, когда он вышел из дверей кафе с сумкой, наполненной дефицитными морепродуктами. Объяснения в том роде, что он нес это правоохранителям в качестве вещдока, не помогли. И все же этому человеку повезло. Он оказался участником Великой Отечественной войны и вскоре после амнистии был освобожден и навсегда уехал отсюда, так что никакого морального вреда упоминание о нем принести не может. Раз уж мы дошли до улицы Кирова не могу не сказать о причудливости человеческой судьбы. В начале прошлого века на перрон владикавказского вокзала сошел с поезда молодой человек. Скорее всего, он направился в центр города – пешком или на извозчике. От железнодорожной станции туда вела одна улица. И мог ли недавний пассажир предполагать, когда-нибудь ее назовут его именем, поставят памятник и откроют музей с экспонатами, рассказывающими о его жизни и деятельности. Здесь, на пересечении улицы Кирова мы и попрощаемся с проспектом молодости -моей и моих ровесников. А молодым владикавказцам тоже будет о чем вспомнить – лет через пятьдесят.
Автор: Евгений Пантелеев