Против солдата-срочника из Северной Осетии Алана Абаева в Туле возбуждено уголовное дело за избиение сослуживца. При этом по медицинскому заключению следов от побоев на теле потерпевшего не обнаружено. Мать военнослужащего грозится голодовкой у здания Госдумы в случае передачи дела в суд.

Как сообщил «15-му Региону» представитель военного следственного управления по Западному военному округу Святослав Пахомов, в отношении Алана Абаева 31 марта возбуждено уголовное дело по статье 335 УК РФ (нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности). По этой же статье привлекаются два его сослуживца – А. Агаев (житель Дагестана) и Б. Цороев (Ингушетия).

«В настоящее время проводятся следственные мероприятия. Солдаты продолжают свою службу в части», – сказал Пахомов.

Уголовное дело было возбуждено по заявлению военнослужащего И. Мармылева. В его первичных показаниях он утверждает, что был избит тремя военнослужащими ночью 28 февраля. Однако в записях журнала дежурств указано, что в указанное время Абаев с двумя другими военнослужащими находился в патрулировании. Это же подтверждает и руководство части. Затем Мармылев дал другие показания, изменив в них дату избиения.

Судебно-медицинская экспертиза также была проведена два раза. При этом в первый раз она не зафиксировала на теле потерпевшего следы от побоев, а через месяц они были внесены в протокол со слов самого Мармылева.

До этого инцидента Мармылев дважды находился на лечении в госпитале с жалобами на боли в позвоночнике. Однако его не комиссовали, и после выписки из медучреждения он сообщил своему дяде – работнику главной военной прокуратуры полковнику Бикузину – об избиении. По приказу последнего в часть тем же вечером приехал заместитель военного прокуратуры Тулы Руднев, и Мармылева без уведомления командования снова госпитализировали.

При этом на утренней проверке на Мармылеве не было зафиксировано побоев, сам военнослужащий также не доложил о факте избиения. Из протокола дела известно, что на вопрос, почему на теле так и не было зафиксировано побоев, Мармылев ответил, что «у него специфическая кожа, на которой не остаются синяки».

Помимо этого, до возбуждения уголовного дела, по словам Абаева, представители прокуратуры оказывали давление на военнослужащих, склоняя взять вину на себя. «Нам не в чем было сознаваться, мы так и сказали. Нас отпустили только после того, как поняли, что не будем брать вину на себя», – рассказал Алан Абаев.

От следственных действий заместитель прокурора Петр Руднев был отстранен. Дело было передано под личный контроль военному прокурору города Тулы Руслану Горбачеву. Также при расследовании военнослужащим предлагали дать показания против друг друга, от чего все три фигуранта дела отказались.
В военном следственном управлении по Западному военному округу не прокомментировали данные факты. Между тем руководство части уверяет, что драки и вовсе не было. Мать военнослужащего сразу после возбуждения уголовного дела выехала в Тулу и встретилась с командиром части полковником Александром Горелкиным. «Я, конечно, верила своему сыну, который утверждал, что никого не бил, но мне нужно было подтверждение командира. Он (Горелкин) сам находился в недоумении от того, что происходит. Не виноваты они, говорил он мне, не было никакой драки», – сказала Марина Абаева.

Она утверждает, что дело сфабриковано благодаря влиятельным родственникам Мармылева – действующим и бывшим работниками прокуратуры Москвы и Челябинска.

В настоящее время сторона обвинения отказывается от дачи показаний на детекторе лжи. В связи с этим комитет солдатских матерей Северной Осетии направил письмо врио главы республики Вячеславу Битарову с просьбой повлиять на привлечение участников уголовного дела к прохождению полиграфа.

Лена 15-Цагараева