Если проанализировать региональные новостные сводки последних лет, можно проследить положительную динамику в вопросе борьбы с вандализмом в Северной Осетии — частота случаев порчи общественного имущества, относительно того же 2019-го, заметно снизилась. Тем не менее проблема не теряет своей актуальности: с начала текущего года на территории республики было зафиксировано уже несколько актов вандализма. Самый вопиющий из которых, пожалуй, — осквернение мемориала Сергея Бодрова.

Однако излюбленным объектом нападения вандалов неизменно остаются общественные зоны отдыха: сломанные лавочки, опрокинутые цветочные клумбы, стены с автографом условного Васи и романтическими признаниями — классика жанра.

Каковы причины, последствия и пути решения проблемы, а также почему граффити — не вандализм и при чем тут Великое переселение народов — разбираемся с нашими экспертами.

Позитивный сдвиг в ситуации отмечает и Батраз Гиголаев — глава поселка Заводской, где за последние полгода не было установлено ни одного случая нанесения ущерба общественному имуществу.

«Подобные эпизоды довольно часто происходили у нас в прошлом году, преимущественно по улице Бульварная — самой насыщенной прогулочной зоне населенного пункта. Сравнительно недавно мы улицу благоустроили: установили мусорные урны и лавочки, которые, собственно, и пострадали в 2022 году — из порядка 30 установленных лавочек 8 были полностью разрушены. Их мы починили, но предстоит устранить еще некоторые поломки. Благо нам постоянно помогает финансово депутат парламента Алик Битаров.

Также есть у нас парковая зона, где ранее периодически ломались фонари уличного освещения, не без помощи людей, конечно, и которую мы тоже отреставрировали. Сейчас периодически проводим там субботники.

Но однозначно на сегодняшний день улучшение ситуации прослеживается. Не знаю, может быть, какие-то особенные периоды бывают у людей, но с начала года, слава богу, пока спокойно», — поделился собеседник.

И все же говорить о том, что вопрос близок к решению хотя бы на муниципальном уровне, пока еще слишком рано, ведь, по заверению спикера, предпринимаемые ранее меры давали временный эффект.

«Мы не раз проводили собрания, беседы с людьми, в частности с молодежью, встречи именно по тем участкам — проблемным, так сказать. По вечерам мы проводим рейды: прогуливаемся, следим за обстановкой. Были случаи, когда даже ловили на месте, делали замечание, пытались донести, вроде ребята понимали, извинялись.

К тому же нередко к поломке оказываются причастны не только дети или подростки. Бывало такое, что взрослый человек просто берет ключи и откручивает эти лавочки. Для чего — вопрос без ответа. В ходе одного из расследований вышли на ранее судимого местного жителя. Дальнейшую его судьбу не знаю (Причиненный вандалом ущерб оценили в 35 тысяч рублей; сам правонарушитель раскаялся и был привлечен к уголовной ответственности по статье 214 УК РФ. — Прим. ред.). Ломают — ремонтируем, такой вот замкнутый круг. Что правит этими людьми — неясно», — отметил Гиголаев.

Тут возникает извечный вопрос: кто виноват и что делать?

Согласно так называемой «Теории разбитых окон», сформированной во второй половине ХХ века социологами Джеймсом Уилсоном и Джорджем Келлингом, игнорирование обществом мелких правонарушений увеличивает вероятность совершения людьми схожих противоправных деяний. Другими словами, если человек становится свидетелем того, как нарушаются установленные правила, а те, кто их нарушают, остаются безнаказанными, человек перестает воспринимать эти правила как обязательные.

Значит ли это, что для решения сложившейся ситуации необходимо ужесточить ответственность для правонарушителей?

Тамерлан Цгоев, уполномоченный по правам человека в Северной Осетии, убежден: соответствующие санкции в действующем законодательстве Российской Федерации в достаточной степени суровы. Однако для эффективной борьбы с проблемой требуется комплексный подход.

«Необходима информационная работа и, конечно, крайне важна неотвратимость наказания: лица, совершающие подобные деяния, должны нести справедливое наказание. Также важно общественное порицание, публичность наказания — последующая огласка в СМИ и социальных сетях соответствующего приговора соответствующего суда или решения суда об административном наказании будет в назидание другим, чтобы люди в качестве просвещения понимали, что это наказуемо, тогда будет результат. Что касается ужесточения наказания — тут есть и административная ответственность и уголовная, проблема в том, что они не применяются. Так что не всегда вопрос в ужесточении наказания — ответственность у нас достаточно серьезная за вандализм», — поясняет респондент.

Уголовный кодекс РФ трактует вандализм как «осквернение зданий или иных сооружений, порчу имущества на общественном транспорте или в иных общественных местах». И если с разрушением общественных зон и объектов культурного наследия в правовом поле все вполне однозначно, то что насчет такого не менее часто встречающегося в городской среде явления, как граффити? Настенные портреты Хаджи-Умара Мамсурова, Валерия Гергиева, Мурата Гассиева — как дань уважения именитым землякам — требует ли все это законодательного регулирования наравне с вышеупомянутыми правонарушениями? И когда уличное искусство перетекает в так называемый бытовой вандализм?

«Данные моменты не совсем подпадают под определение вандализма в законодательстве. После ЧМ-2018, как мы помним, повсеместно стали появляться изображения Станислава Черчесова, которые чаще всего закрашивались по причине признания их несанкционированными. Но так как вандализм по определению наносит вред какой-либо ценности, охраняемому объекту, оскверняет чьи-то чувства и так далее, отнести данные случаи к актам вандализма все же можно с сильной натяжкой. С другой стороны, если речь идет о посягательствах на права собственника — будь то государство, муниципалитет или чья-то частная стена, — то, конечно, возводить [граффити] на таких объектах нельзя, какими бы эстетичными они не были и как бы они не украшали пространство. Пусть даже это настоящее произведение искусства, все равно необходимо согласование. Хотя, конечно, каждый случай требует индивидуального рассмотрения, в том числе и с моральной точки зрения. Взять, к примеру, арт-объект на проспекте мира в память о балалаечнике Аслане Уртаеве. Конечно, место не самое удачное для нанесения изображения, так как там расположен объект культурного наследия, тем более без согласования, для которого привлекаются специалисты, оценивающие уместность размещения тех или иных объектов, будь то мемориальные доски, арт-объекты и так далее. Но в случае с арт-объектом Аслану Уртаеву есть еще такой интересный момент — изображение нанесено на ту часть стены здания, где заужен проем, то есть он фактически не затрагивает охраняемые элементы, хотя по отношению к этим объектам существуют и зоны охраны, и многие другие обязательства… Поэтому данный вопрос требует отдельного разбирательства. К тому же у нас много случаев нарушений на объектах культурного наследия, которые куда более вопиющие, скажем так», — уточняет Цгоев.

 Отдельно стоит добавить, что контекст настенного изображения может кардинально повлиять на ситуацию и даже на меру пресечения. Таким образом, стрит-арты, содержащие призывы к осуществлению экстремисткой деятельности, разжиганию ненависти либо вражды, а также к унижению чести и достоинства человека или группы лиц по признаку пола, расы, национальности, вероисповедания и так далее, чреваты для «авторов» привлечением к ответственности по статьям 280 и 282 УК РФ.

Возвращаясь к вопросу вандализма, нельзя обойти стороной и психологический аспект.

Краткая историческая справка: своим названием правонарушители обязаны древнегерманскому племени, печально известному разрушением столицы Римской империи в 455 году в эпоху Великого переселения народов. Но если идеология «предков» основывалась на нежелании короля вандалов Гейзериха уступить власть готам, обрекая тем самым на верную смерть свой народ, то философия «адептов» оставляет массу вопросов.

«С психологической точки зрения, вандализм — это скрытая форма проявления мощных разрушительных тенденций в эмоциональной сфере. Другими словами, это особое агрессивное состояние, направленное на разрушение предметного мира. Обесценивание предметов искусства и архитектуры позволяет человеку ощутить своё превосходство и свободу от социальных норм, которые вызывают у него несогласие», — утверждает клинический психолог Фатима Дзагоева.

По словам эксперта, за действиями современных вандалов часто кроется негативизм и желание самоутвердиться.

«Основой такого девиантного поведения нередко служит мотив протеста против родительского авторитета и против тех, на кого этот авторитет впоследствии переносится (социальных институтов). Также на разрушение человека толкает гнев от неспособности достигнуть чего-то, который тоже выражается таким вот иррациональным способом. Если говорить о взрослых, то подобное поведение присуще личностям истероидного типа, которые таким образом бросают вызов обществу, позиционируя себя как человека, способного как-то на него воздействовать. Круша и ломая, человек справляется со стрессом и одновременно заявляет о себе. Для подростков часто мотивом выступает поиск новых впечатлений и острых ощущений, связанных с запретностью и опасностью. Не менее важно, что основным видом деятельности для подростков является общение со сверстниками, то есть они уходят из зависимых родительских отношений, пытаются найти свое место в мире, так сказать, экспериментируют с поведением, выстраивают коммуникацию. Кто-то пытается проявить свои лидерские качества. Когда ребенок попадает в плохую компанию, он не отдает себе отчет на 100%, не задумывается о последствиях своего поведения. А ребенка легко склонить к таким противоправным действиям, ведь начиная с 11–16 лет подростки ищут так называемого кумира, авторитет, которому пытаются подражать», — утверждает эксперт.

Формирование социального поведения у детей психолог рекомендует начинать с ранних лет.

«Плохие условия жизни, отсутствие доверительных отношений со значимыми взрослыми, нераскрытый потенциал личности — все это постепенно приводит человека к подобного рода деструктивному поведению. Проблема еще и в том, что многие считают своим только собственное жилье, а то, что находится за пределами дома, — общественным, то есть ничьим. Поэтому важно вырабатывать у детей в процессе воспитания чувство причастности к окружающему пространству, привлекать их в процесс принятия решений. Например, посредством заботы о животных (строить скворечники, кормушки для белок), помогать взрослым с ремонтом детских площадок, устраивать субботники и так далее», — добавляет психолог.

А вот случайным свидетелям противоправных действий специалист советует воздержаться от попыток воззвать к совести нарушителей.

«Практически все вандалы, за исключением тех, кто специально хочет привлечь к себе внимание, идут на разгром/граффити анонимно, надеясь не быть пойманными. Но лучше не рисковать и обратиться в соответствующие органы, ведь сложно определить, находится ли человек под действием наркотических веществ, насколько он импульсивен и агрессивно настроен», — резюмирует Дзагоева.

В заключение вместо пресловутых нравоучений, продиктованных наивной надеждой на то, что это в одночасье изменит ситуацию, хочется вынести одну простую, но оттого не менее полезную мысль: чтобы изменить мир к лучшему — достаточно начать с себя…

А для большей убедительности стоит напомнить, что, согласно статье 214 УК РФ, действия, подпадающие под определение вандализма, наказываются штрафом в размере до 40 тыс. рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех месяцев; обязательными работами на срок до трехсот шестидесяти часов; исправительными работами на срок до одного года; либо арестом на срок до трех месяцев.