В свой вековой юбилей ветеран Великой Отечественной войны Ислам Мамсуров рассказал «15-му Региону» о службе в авиации, женитьбе и увлечениях.

5 апреля Исламу Мамсурову исполняется 100 лет. Ветеран будет встречать день рождение в кругу близких. Он убежден, что именно в семейном окружении и увлечениях – залог его счастья.

Детство, юность, война

Я родился 5 апреля 1920 года в горном селении Даргавс. Когда мне было три года, наша семья переехала на равнину и поселилась в селе Фарн, что на левом берегу Терека. В этом селе прошли мое детство и юность. Там я окончил семилетнюю школу, после чего поступил в Горно-металлургический техникум.

Однажды нас, четверых студентов, вызвали в военкомат. А в то время шла Советско-финская война, и было создано много военных училищ, куда набирали молодежь. Нам предложили поступить в военное училище. Мы сказали, что подумаем. Посоветовавшись, все-таки решили поступить. Мы окончили военное училище за 10 дней до начала Великой отечественной войны.

Так получилось, что большую группу молодых лейтенантов послали в распоряжение в военно-воздушные силы закавказского военного округа. Приехали мы в Тбилиси, устроились в гостиницу, сдали свои документы и ждали назначения в часть. Нас было человек 5. Утром, когда мы проснулись, увидели, как возле репродуктора собрались люди и что-то слушали. Я поднялся, подошел к ним и спросил: “А что это вы там слушаете?” Мне ответили – война началась. Вот так война застала нас в ожидании назначения. Мне был 21 год.

«Американцы с восторгом наблюдали за пилотированием наших летчиков»

Судьба сложилась так, что я получил назначение служить на ереванский аэродром. В то время создавались так называемые батальоны аэродромного обслуживания. Эти батальоны поддерживали аэродром в исправном состоянии, обеспечивали охрану и заправку машин.

В то время турки тоже хотели перейти нашу границу, и поэтому союзники решили ввести свои войска в Иран. И я попал в эту страну. Что очень интересно, на тегеранском аэродроме базировались гражданские американские, английские и наши самолеты. Советские летчики перегоняли их на пароходах на фронт. Первую посадку делали в порту Абадан на юге Ирана, где заправлялись и отправляли самолеты в Азербайджан. Там машины передавались военным летчикам, а наши ребята на транспортном самолете обратно возвращались и другие машины готовили к перегону. Бывало, что некоторые летчики делали интересные крюки в воздухе над аэродромом, показывали пилотаж. И американцы с восторгом за этим наблюдали, ведь сами они так не умели.

«Освобождали Молдавию, Румынию, Болгарию, Югославию, Венгрию»

Когда война шла на Украине, нас перевели на фронт. Мы прибыли в район Винницы, это на западе Киева. Шла Ясско-Кишиневская операция, после которой мы перешли Молдавскую границу, Румынию. Бои шли, авиация тоже подвигалась за фронтом: в Болгарию, Югославию, Венгрию. И вот на западе Венгрии на небольшом аэродроме «Папа» нас застала весть об окончании войны. Представить трудно, как люди выбежали на улицу, у кого какое оружие было- стреляют, обнимаются, кричат. Торжествовали вот так. За боевые заслуги меня наградили тремя орденами, двумя медалями. Война закончилась и многие части переводили в союз. А нашу часть перевели в Бухарест на один из двух аэродромов. Там два года пробыли. Затем нашу часть перевели в район Керчи в поселок Багирово. Там строился большой аэродром, которые впоследствии стал крупной базой по освоению новой техники и вооружения. Там стояло три авиационных полка, инженерные службы. Там я прослужил 20 лет.

Демобилизовался и приехал домой. И сразу же устроился на работу в североосетинскую лабораторию госнадзора за стандартами измерительной техники на должность старшего инженера. Здесь тоже 20 лет проработал. Наградили меня грамотами верховного совета РСФСР и нашей республики, медалями «100 лет Жукова», «Во славу Осетии».

«Предложение руки и сердца сделал в письме»

На войне много разных моментов было, но у меня было четкое убеждение, что жениться я должен у себя на родине на осетинке. Когда я приехал с фронта, дома ко мне пристали, мол, уже пора жениться. А девушки, с которыми я учился, кого знал, разъехались по другим городам, замуж вышли. В итоге родственники решили сами меня женить. Познакомили со студенткой медицинского института Меретхан Беликовой. Мы с зятем поехали к ней в гости. Приняли нас дружелюбно, накрыли нам стол. Неожиданно будущая моя жена вернулась с занятий. Она, конечно, не знала, что кто-то приедет. Как сегодня помню, она была в кожаном пальто, в сапожках. Неудобно говорить, но очень симпатичная она была. Посидели, поговорили и ушли.

Я очень хотел с ней встретиться уже наедине, но мне так это и не удалось. Даже как-то ждал ее возле больницы, когда она ходила туда на практику. Но она избегала меня, выходила через другую дверь. Тогда я написал письмо, в котором сделал ей предложение руки и сердца. Она его, кстати, хранила всю жизнь. Даже подругам зачитывала. Но тогда мне на него не ответила. Через год после этого я снова приехал в отпуск и после долгих переговоров, мы поженились.

Быстро подошло время мне уезжать, а Меретхан предстояло доучиться в институте. Я был уверен, что со мной она не сможет уехать. Но ее, наверное, дома проинструктировали, напугали, что у меня на службе, возможно, кто-то есть. Она мне и говорит: «Я еду с тобой». Меня словно кипятком обдало, так как там сложно было устроиться, а с деньгами у меня туго было. Но мы все-таки поехали. Я ее оставил на границе, а сам поехал в штаб армии брать пропуск, затем в Кишинев – за другой справкой. Я вернулся, а часть наша уже грузилась переезжать из Румынии. Так меня отправили в Керчь, а жена вернулась доканчивать институт.

В Керчи у нас родился сын. Дней через пять, я приехал в больницу, но ко мне вышла медсестра и сообщила, что ребенок умер. Оказалось, что там гинекологом работал немец. И не только нашего сына, но и всех мальчиков, которые там рождались, он умерщвлял. Его потом судили. А со вторым сыном в эту больницу ехать не стали. По состоянию здоровья, больше детей у нас не было. С сыном Владимиром сейчас и живу. У меня три внука и три правнука.

«Пишу статьи, книги, обожаю лошадей»

За время работы в лаборатории я написал около сотни статей в газету, неоднократно выступал по телевидению, в том числе ведущим. Выпустил три книги – о селе Фарн, о фамилии Мамсуровых и о своих сослуживцах. Сейчас продолжаю писать в газеты «Северная Осетия» и «Растдзинад». Раньше я в основном писал о работе: о предприятиях, качестве продукции и передовых сотрудниках.

А сейчас чаще пишу про фронтовиков. Последняя моя статья посвящена женщине-летчику Элите Дауровой. Она из Фарна, как и я. По молодости она была звеньевой молодежного комсомольского звена. У нее единственной в селе был мотоцикл. Бывало, мимо нас проезжает на работу, я уже знал, в какое время она будет проезжать, и специально выходил на улицу – любовался этой хрупкой девушкой.

Я просыпаюсь рано и жду. Сын ко мне заходит в восемь часов, мерит мне давление, дает лекарства. Я встаю, делаю небольшую зарядку, завтракаю, а потом слушаю радио. Телевизор особо не смотрю из-за зрения. Затем выхожу на улицу, гуляю по переулку. А в два часа после обеда иду во двор соседнего девятиэтажного дома кормить голубей. Они меня узнают уже.

Также очень люблю лошадей. Еще мальчишкой в селе я после уроков убегал в конюшню. Мы с друзьями частенько устраивали скачки, и я даже бывал жокеем. В свой 95-летний юбилей я сел на лошадь, хотел немного прокатиться, но мне не разрешили. Это настолько сильная страсть, что, если бы здоровье позволило, я и в 100 лет бы оседлал коня.